Джубаир стащил несколько трупов в линейку и невыразительно отрубал их головы. Бух, бух, бух, ходил его тяжелый меч. Двое из его людей вырвали арку, стоявшую над дорогой, и строгали концы досок на колья. Один уже был вбит в землю, и на нем была голова Шила со странно надутыми губами.
Лорсен разрезал воображаемую грязь ребром ладони, его голос повышался, пока он распалялся. — Мы должны вычистить эту выгребную яму порока, которая уже слишком долго гноится на нашей территории! Этот… переполненный ночной горшок! Эти засоренные стоки, бесконечно извергающие испражнения хаоса в Союз!
— Это было как минимум два года назад. — Шай начала думать, что эта женщина повредилась головой, если это имело значение в месте, где большинство были счастливо-безумными, мрачно-безумными или больны еще каким безумием, не поддающимся дальнейшему описанию.
— Я убью вас! Убью! — Он выбрался из кустов, пробуя ногой, куда ступить; тени скользили по его напряженному лицу, и его рука дрожала на луке.
— Подожди, — сказала Шай, махая ему рукой. — Эти ворота не выглядят крепкими. Даже я могла бы их сломать.
Солнце как раз отыскало путь к дну каньона, заставляя золото блестеть, след сокровищ тянулся за поломанным фургоном шагов на тридцать или около того. Шай сидела в его середине.