– Отдохните немного, парни! Разомнитесь! – крикнул он выглядывавшим из окон водителям.
Эта мысль преобразовала мою ярость в действие. Ствол пистолета с силой ударил по простреленному плечу бандита. Бледное лицо похитителя передернуло судорогой боли, а изо рта вырвался новый крик боли.
Не успел я договорить, как она заплакала. Тяжело, мучительно, с надрывом, а потом вдруг закричала: – Я не хочу больше никого терять! Не хочу!! Просто этого не вынесу!! Дик, прошу тебя, давай уедем из этого проклятого города!!
– Сэр! У хозяина были люди, которые искали для него разные редкие вещи. Вчера вечером приходил один из них. Он нашел медальон оригинальной работы. Потом придут и другие. Мне нужно оценивать предметы, но я очень мало знаю. Да и сам хозяин нередко обращался за советами, то к ювелиру Шнайдеру, то к Марку Бергу. Он историк и работает в музее. Большой знаток антиквариата. Но им надо платить.
– Так мы просто будем смотреть, как Торрио расширяет свою территорию?
После долгих споров мы остановились на следующих цифрах: десять и тридцать пять процентов. Десять процентов, непосредственно получаемые с магазинов Брайтона, я отдавал О'Бэниону, остальные деньги шли мне в карман. Все шло хорошо до тех пор, пока не прозвенел телефонный звонок. А еще через час приехал сам Брайтон. История оказалась проста и одновременно чудовищна по своей сути. Бандиты похитили его тринадцатилетнюю дочь, а затем под дверь была подкинута записка, которая сейчас лежала передо мной на столе.