— Да кто угодно бы купился, — Игорь подтянул ноги, и развернулся. — У тебя такое лицо было серьезное… Но а его видела? Как ты его обломала! За что тебя и люблю.
— Ты опять?! — прервала его Люба. — Жизнь ничему не учит?
Гарик медленно затормозил и остановился на асфальтированной стоянке, откуда забрал Любу днем. Оставаясь на мотоцикле, оперся на ногу.
На крыше небоскреба тонкая ограда сливалась с небом. Джайзер стоял, привалившись спиной к стене и держа в зубах привычную сверкающую электрическую нить. Последнее время он бывал здесь так часто, что стал обычной деталью окружающей обстановки.
И каждый раз после ужина, когда Люба уходила спать, ей становилось все страшнее.
Лестницу она тоже увидела не сразу, а только когда смогла оторваться от картины ровного сонного покоя и отойти от дома чуть дальше. Разгоряченная солнцем длинная крутая дорожка вела вниз с холма, на котором стоял дом, теряясь в густых колючих кустах у подножья. Люба неторопливо принялась спускаться, впитывая мирный щебет птиц и еще что-то неуловимое, тонко-звонкое в гуле далекой воды.