– Да у него ведь, Филипп Филиппович, и вовсе нет калош, – заикнулся было тяпнутый.
Гау-гау… га… строномия. Если тёмные бутылки с плохой жидкостью…
– «От Севильи до Гренады…» – рассеянно запел Филипп Филиппович и нажал педаль в мраморном умывальнике. Зашумела вода.
– Покажите… гм… чёрт… В печку его, Зина, сейчас же.
Филипп Филиппович во всё время насилия над Шариковым хранил молчание.
– Всё, что угодно, – уверенно молвил тяпнутый.