– А ты, душа моя, прекращай себя изводить. Не дело это.
Открыто насмехаться или дразнить Павку после строгого внушения, сделанного Анной сразу же после памятного занятия в лекарской избе, даже Анька не решалась. Но случайно (или неслучайно) наткнувшись на него в крепостном дворе, девчонки многозначительно переглядывались и прыскали прямо в лицо злосчастному парню; пропустив его вперед, шушукались у него за спиной или при встрече утыкались в него ехидно-оценивающими взглядами да еще сновали глазами от лица до порток и обратно.
Манефа послушно поднялась, но вместо того, чтобы принять приличествующую скромной девице позу, принялась отряхивать кончик косы, который умудрилась окунуть в миску со щами.
– Заходите, ребятки, заходите! – Анна сидела за накрытым столом и ласково улыбалась вновь заробевшим при виде столь радушного приема мальчишкам. – Не надо мне сейчас ничего докладывать, – отмахнулась она от урядника. – Лучше за стол садитесь. Знаю, старается Плава, кормит вас на совесть, да только не видела я еще сытого отрока. Да садитесь же!
Настена на некоторое время умолкла, словно устыдившись своей горячности, но Арина не перебивала ее, понимая, что сказано еще далеко не все.
– О даре твоем! – словно кнутом щелкнула Настена. – Ладе ты предназначена. Ведовской силы в самой тебе нет, зато женской – через край! А эта сила – от Лады. Она тебя в обиду не дает.