- Понимаешь, что-то... захотелось побыть одной.
- Томирис, не надо! - кричала я и слезы снова текли по лицу, будто я попала под ливень.
Я где-то слышала, что нельзя говорить прямо "Ты", когда выражаешь недовольство. Нужно говорить о виновнике, как о каком-то третьем лице, нейтральном персонаже, мол, так проще признать вину. Сейчас и проверим!
Я ничего страшного в нем не видела. Он не рассказывал ничего страшного, да и вообще мало говорил. Зато внимательно слушал, что говорили другие.
- Она никуда с вами не пойдет, - подала голос мама из-за папиной спины.
Я рискнула, протянула руку и легко погладила ткань его сюртука над руками, которые он сложил на груди.