Сначала Джабл решил, что Майк может не вставать, когда войдет Дуглас, но потом передумал. Ему не нужно было ставить Майка выше Дугласа, достаточно было доказать, что происходит встреча равных. Поэтому, когда все встали, Харшоу подал знак и Майку. С первыми звуками гимна открылись огромные двери в дальней стене, и вошел Дуглас. Он подошел к своему месту и собрался сесть.
Майк ушел, не дождавшись конца шоу. Джилл не рассчитывала застать его дома, потому что знала: он отпросился с работы, чтобы посмотреть шоу. Но, еще не входя в свой номер, она почувствовала его. Дверь открылась перед ней и закрылась, впустив ее.
Потом они прибились к цирку. Золотое было время! Джилл вспомнила, как однажды арестовали парад красавиц. Власти поступили нечестно; менеджер всегда заранее договаривался, как проводить парад: в бюстгальтерах или без, при приглушенном свете или при ярком — и никогда не нарушал уговора. Тем не менее красавиц вызвали в суд и, кажется, собирались посадить. На заседание пришел весь цирк и толпа зрителей, любопытствующих взглянуть на «бесстыжих женщин». Майк и Джилл пристроились в уголке.
— Можете не сомневаться, сэр, что ваши убытки будут возмещены полностью.
— Приключилось. До конца жизни я не выйду за порог своего дома, отправлю на свалку телефон и разобью молотком стереовизор. Дайте только вернуться.
— Ничего не нужно. Я вник в людей. Я сам человек и все могу объяснить по-человечески. Я понял, почему люди смеются. Они смеются, когда больно, и чтобы было не так больно.