– Ну ты совсем обнаглел, щенок! – со своим неповторимым акцентом выпалил на интере Линдеманн. – Ковальски, приведи наглеца.
– Петрович, блин! – в сердцах выругался я, нашарив наконец сенсор.
– Принял. Кстати, товарищ майор, а почему в поисковой партии Охотников не было? – задал я давно мучивший меня вопрос. – Это же полевой выход, как так вообще?
Это вряд ли, Шампань уже давно не та, что была лет пятьсот назад. Сейчас там от виноградников остались жалкие огрызки, что неудивительно – фактически независимый мусульманский анклав в сердце раздробленной на полуавтономные области Франции. Какое, на фиг, виноделие в таких условиях! Вслух я об этом говорить не стал, дабы не разочаровывать собеседника.
– Только не говорите, что у вас там кот! – прогнусавила она и чихнула.
Галя возражать не стала, и мы неторопливо направились вдоль полосы деревьев, удалившись от нее метров на двадцать для пущей безопасности. Прошагав чуть больше километра, предприняли попытку углубиться в лес. Результат сюрпризом не стал – все та же река муравьев. Еще дважды повторяли маневр, но ничего не добились. Нас упорно не желали пропускать к спасительному катеру. А потом, где-то через час, и вовсе пришлось углубиться в степь.