— Павел Афанасьевич! Прости… Расскажи, пожалуйста, всё еще раз с самого начала, и чем подробней, тем лучше.
Сразу за каторжными шли ссыльно-поселенцы; их сковывали за руки по четверо в ряд, и мужчин, и женщин без разбора. За ними уже, составляя количественно две трети партии, следовали «спиридоны-повороты», а так же несколько родственников осужденных. Имелась и одна коляска с богатыми поляками-«блиноделами» — паны направлялись в Сибирь с удобствами.
— Пока что всё наоборот: это я сейчас щёлкну и у тебя, старого душегуба, башка в угол отлетит, — начал уже сердиться Алексей.
Штабс-капитан быстрее ветра помчался в ресторацию.
— Товарищи! Рви лобовских! — крикнул он так задорно, словно все происходящее было игрой. Словно не его пришли убивать.
— Кто таков этот Анчутка? — спросил Лыков, хотя хорошо знал по оперативным данным, о ком идет речь.