— Иди, принеси всего, и побольше, — повелительно махнул поваренку хариф, и, обернувшись к Тине, обнаружил, что она уже почти допила бульон, глотая жадно, как глотают воду изнывающие от жажды, — а зачем тебе к морянам, объяснишь?
— Сорок. Она еще и не то умеет, — наблюдая, как начинает нервничать девчонка, вошел во вкус Конс.
Но сейчас парень твердо решил действовать не торопясь. Сначала посмотрит, что за комнату ему выделили, потом уже потребует привести рабыню. Хотя, вполне может быть, она уже тихо сидит в уголке, в ожидании прихода хозяина. А он даже не вспомнил, что Майка тоже хочет есть, сердито засопел Костик, едва представив сидящую на половичке таджерку.
Девчонка расширенными глазами смотрела на необыкновенную бусинку в пальцах хозяина и всем сердцем надеялась, что он говорит правду. А иначе зачем было её будить? Она много видела тех, кому не повезло, и знала точно, смерть к ним милосердна, тихо сжигая в беспамятстве.
Стараясь не разбудить Жано, решительно присвоившего ту половину лежанки, что была ближе к окну, Тина оделась и сбегала умыться. По приказу харифа комнату ей выделили в самом конце второго этажа, рядом с умывальней. И вскоре пришелец заметил, что все офицеры как-то незаметно перестали пользоваться общим помещением, предпочитая ходить в другой конец коридора. Костика это немного смешило, однако говорить он ничего не стал, подозревая, что парни делают это вовсе не по собственному желанию.
— Готовят тут обалденно, — сообщил Конс лекарю и тот вдруг захихикал.