Русло Волги стало плавно уходить влево, кормчий закричал. Послушники с кормы кинулись к веревкам, вверх на мачты с шелестом пополз парус, выгнулся, наполняясь ветром, и гребцы с облегчением втянули весла внутрь. По правую руку открылась широкая протока: ушкуй проходил мимо впадения Казанки.
«С братом и отцом было бы проще, – подумалось ему. – С ними можно меняться…»
– Дык арматура, – улыбнулся бомж и взмахнул газетой.
– Так это ты на службе княжеской Михайлу Немеровского зарубить исхитрился? – сел на полке Софоний Зорин. – Как же тебе это удалось?
Царь, выставив ладони к огню, вдумчиво беседовал о чем-то с уже знакомым Басарге монахом, время от времени кивая. Чуть в стороне стояли князья Воротынский и Милославский да еще боярин Андрей Басманов. Они перешептывались и еле слышно хихикали, жестами указывая в сторону реки.
Книжница была права: на службу свою боярин Леонтьев успевал только бегом. Быстро поцеловав гостью, он ринулся вниз по лестнице, чуть притормозил в трапезной, в которой у очага возился холоп Ильи Булданина.