Как ни странно, но спал боярин Леонтьев крепко и хорошо. А когда солнечные лучи, пронзив промасленную ткань, залили комнату светом, ничуть не испугался почивающей рядом сочной, как перезревший персик, девушки.
– Лошадь тебе, боярин, ни костра не разведет, ни одежды не почистит, ни поручения не исполнит. А еще я грамоте обучен! И читать, и считать умею!
– Есть еще путь, чадо, – вкрадчиво напомнил епископ. – Путь, на котором знатность не столь важна, как в службе воинской, ибо пред Господом все равны.
– Да вернулась она только что оттуда! – вздохнул Зорин и опять подергал себя за кончик бородки. – К тому же и нельзя с этого зачинать. На постоялый двор хорошо сговариваться, когда зазноба с тобой в одной комнате остаться согласна. Нам же место надобно тихое и спокойное, но целомудренное.
– Меня князь с поручением отослал. – Памятуя наказ Михайлы Воротынского, Басарга о своих приключениях предпочел не распространяться. – А как вернулся – ополчение уже разъехалось. После снова поручение князь доверил… Почитай, токмо сегодня я со службы и вернулся. Или еще нет? Бояр-то, смотрю, снова исполчают?
– Или вы меня немедленно пропускаете, или я отражаю в отчете попытку скрыть важные детали ведения работ по реконструкции! – решительно выдохнул он.