– Сочтемся, – усмехнулась Лера. – Подожди, это еще не все. Что у вас с деньгами?
Это был первый раз, когда слова Гайдукова оказались пустым звуком: ни в двадцать четыре, ни в тридцать шесть, ни в сорок восемь часов никто их никуда не отправил. Даже напротив, встретившись с курсантами на утро, куратор процедил сквозь зубы нечто малочленораздельное, что при наличии некоторой фантазии у слушателей можно даже было принять за извинения. Похоже, Москва, с которой кавторанг, несомненно, связался еще вечером, не сочла повод для расправы существенным.
– Снова чушь, – холодно заявил анш Жиы. – Курсант, так вы даете мне свою руку, или так и собираетесь дальше ходить с парализованной?
– Только что было! – дрогнувшим голосом проговорил Соколов. – Я только включил – самый конец застал.
– Не совсем… – слегка замялся Дикий. – Тут это… Еще трое без документов.
Взгляд Чжу Пэна отчужденно блуждал, словно у влюбленного поэта.