Барбос, ненавидя себя последней крошечной частичкой сатанинской души, склонил голову набок и заскулил.
Взгляд Шедвелла стал рассеянным. Рука с банкой сгущенки замерла на полпути ко рту.
Красная лампочка автоответчика начала подмигивать: вспыхнет, погаснет, вспыхнет, погаснет, словно разъяренный красный глазок.
Он открыл окно (пришлось воспользоваться плоскогубцами, поскольку ручка давно отвалилась).
Последней каплей, переполнившей потрясенное сознание сержанта Дизенбургера, стала машина, которая подлетела к воротам, по причине отсутствия шин паря в нескольких дюймах над землей… И к тому же она была лишена какой-либо окраски. Зато у нее имелся синий дымчатый хвост, и когда она остановилась, послышалось звонкое потрескивание, какое обычно издает, остывая, сильно нагретый металл.
— А ты-то откуда узнал, если на то пошло? Может, он распевал «ом-м», когда ты его сбил?