— Один южный гом… голубой, — сказал он. — Я его голос узнал. Он сейчас вам предлагал что-то. Я все слышал.
Анафема порылась в потрепанной картотеке.
— Ну как же ты не понимаешь? Здесь что-то происходит! Какая-то сила воздействует на это место! — сказала она. — Из-за нее искажаются лей-линии. Она защищает этот район от всего, что может его изменить! Она… Она…
Какое-то время Шедвелл таращился на большого потрепанного плюшевого мишку, у которого выпал один глаз, но полуоторванное ухо еще держалось. Вероятно, его звали «мистер Баггинс».
Ньют в отчаянии смотрел на аппаратные стойки.
Ньют всегда стремился увидеть в человеке лучшее, но вскоре после вступления в ряды Армии ведьмоловов ему пришло в голову, что его сержант и единственный собрат по оружию уравновешен не лучше перевернутой пирамиды. «Вскоре» в данном случае означало — «секунд через пять». Штаб армии размещался в зловонной, насквозь прокуренной комнате со стенами цвета никотина (который их и покрывал) и пепельным полом (буквально — пепельным). Виднелся еще, правда, квадратный коврик. Ньют старался обходить его стороной, поскольку коврик пытался засосать его подошвы.