Татьяна была в вечернем платье цвета морской волны; хотя и строгого покроя, без наворотов, но длинное, до щиколоток, с треугольными декольте спереди и сзади, перехваченное узким пояском выше талии.
— Ну не только в Чикаго мэр был уголовником! — воскликнул Виктор, вспомнив, что ему рассказывала в этой реальности Краснокаменная про карьеру Пантелкина.
— Ну, героям — это пока громко сказано… А вы тот самый писатель Виктор Еремин?
— Так это же не винтовка, патрон слабее, да и с одной-трех сотен метров…
— Если удастся — это хорошо, но готовиться-то к худшему надо.
— Пожалуйста, — ответил Виктор, и, отложив себе немного горчицы деревянной лопаткой, протянул белую фарфоровую посудинку.