– Хотим, – сплюнув через выбитый зуб, хмуро кивнул детинушка в рваных портках, с широкой, исполосованной многочисленными шрамами грудью. Сивая, лопатой, борода его дернулась. – Хотим, а как же!
– А ты молодец, парень. – Посмотрев на Егора, облизнулся Хидаяс-бек. – Кажется, я нынче приобрел больше, нежели рассчитывал.
Закатив глаза, кормщик тяжело осел на палубу.
Что ж, лыжи так лыжи – Леху, «уазик», усадьбу поискать надо!
Скрипнула дверь. В избе, в горнице, послышались приглушенные голоса – видать, поднимались-одевались Борисовичи. Воспользовавшись этим, Федька отпросился за лыжами и «небольшой котомочкой».
– Не упаду, – засмеялся «питух». – А упаду – так токмо в вежу.