– Не-ет, они не просто так спрятались, – возразил приятелю Аким. – Сверкают чем-то… пускают зайчики.
У самого предбанника, в щедро окрашенном кровью снегу, недвижно лежали двое – давешний седобородый старик – Вожников так и не знал, как его звали – и какой-то незнакомец со шрамом вместо левого глаза. Круглая заячья шапка его валялась рядом, в сугробе, сальные волосы лежали вокруг головы страшным окровавленным нимбом.
– Нет, не знаю. – Чуть дернулись густые ресницы. – Мало ли в лесах да на болотах лихих людей ошивается? Места-то у нас неспокойные.
– Мечом, – снова пояснил Чугреев. – Вона, удар-то чрез ребро прямо в сердце. Хорошо били, умело. А вот того, глянь, Егорша, секирою.
– Красивая у вас земля. – Егор повернулся к ордынцу. – Поля, луга, рощи. И река эта… Кама, широкая.
– А мы вас нагоним. Да! Костры там не разводить – поедим на сухую, да в путь.