– Так вот, – торопливо сглотнув слюну, продолжал Онисим. – Пармина тоже из веси, да все они, тварюги белоглазые, вечно что-то недоброе замышляют…
– Да ладно вам о плохом думать! – подал голос Карбасов Иван. – Мыслю – все по-хорошему сладим. С чего Алиму нас обмануть? Не особо-то и большая выгода.
С полдюжины человек положили тут же, с остальными пришлось повозиться – звякнули, заиграли в воздухе сабли.
Антип и братья шли позади молча, не выказывая и намека на недовольство: раз ведет проводник, значит, знает. Егор усмехнулся: интересно, с чего это они его за проводника-то приняли? Верно, кого-то такого ждали.
– Их много может быть. Как на старой собаке блох.
Утреннее весеннее солнце выбралось наконец из-за леса, выкатилось, засверкало над дальним холмом, ударило лучами по глазам прохожих – мелких рыночных торговцев, служилых людей, окрестных, приехавших в город с оброком, крестьян да артельщиков – плотников, печников и прочих, искавших заработка и приложения своим умениям и силам.