– Да не злыдень, Егорша, парень. Как его – Федька, что ли?
– Да как же так, брате? – все не унимался Данило.
– Да ну-у-у, – гость скривился, словно от зубной боли. – Ты мне не показывай, ты словами скажи!
– Не принимает ее водица-матушка! – громко объявил бирюч. – Что делать, православные, будем? Топить далее, або главу рубити?
Он заметил у Игната серебряный браслет с узором из ма-а-аленьких таких шариков – зернь называется, а на бревенчатой стене – доспех из металлических продолговатых пластин, друг на друга чуть-чуть наползающих и кольцами скрепленных, бахтерец. Все правильно – пятнадцатый век, не раньше…
– Тише, тише, собачища! – замахал было руками Онисим.