Все замедлилось вокруг Малышева. Струи ливня замерли, как стеклянные палки, листья, еще мгновения назад стремительно носящиеся вокруг, застыли неподвижно… И рев бури превратился в глухой протяжный стон, низкий, утробный…
– Власов попал в плен к немцам. И ты это прекрасно знаешь, – процедил Домов.
– Отбой! – крикнул Корелин. – Отбой! Все поступаете под командование подполковника Орлова.
– Твою мать! – вырвалось у Малышева. – Он же говорил, что по заднему стрелять, а начал с переднего…
– В атаку! – крикнул Игорешин. – В атаку!
Грыша встал с лавки, потянулся лениво и пошел к комиссарику за орденом. Спокойно пошел, с усмешкой. А чего тут бояться? Комиссарик связан, и приятель его, второй комиссарик, только без ордена, связан. Грыша с вечера даже успел пару раз врезать и тому, и другому, ничего так приложил, со знанием дела.