– Все, что ли? – спросил, приподнимаясь над камнями, Чалый. – Отстрелялись?
Корелин снова посмотрел на карандаш. Тронул пальцем острие заточенного грифеля.
– Не без того, – согласился Севка. – Как же на свете без уродов? Без уродов было бы неинтересно.
– А это что-то меняет? Спроси у Таубе, менял что-нибудь возраст пацанов, которым вручали фаустпатроны и отправляли на убой? Что, Рихард? А ты, господин штурмбанфюрер, интересовался возрастом мальчишек, которых мешал с землей возле Эль-Аламейна и под Курском?
– Прощайте, Евгений Афанасьевич, – Сталин встал из-за стола и протянул руку.
Он должен был умереть. Один удар лопатой. А потом – еще один, для супруги. И все…