Под ногами была горячая земля. Он шел, как по раскаленной сковороде.
– А вот это… Вот это не ко мне. Вам к Орлову Даниилу Ефимовичу, вот он – знает. Только как найти этого самого Даниила Ефимовича я вам подсказать не смогу. Поскольку – не знаю… Честно – не знаю…
– Хреново. Вот не переношу я тяжести переносить, – Севка еще раз огляделся вокруг, с облегчением констатировал, что степь пустынна, и закинул карабин за спину. – Ты меня прости, Костя, но для тебя пушку я брать не стану. Лишние пять килограммов мне, сам понимаешь, ни к чему.
И отправлять к стенке приходилось, и в ликвидации участвовать тоже.
Севка остановился у небольшой, заросшей кустами балки. Спустился на ее дно, присел на корточки, Костя разжал руки и опустился на землю.
Эти свои показания Репин повторил несколько раз и подтвердил их, когда стали бить. Выл Репа, плакал, но показаний о погоде не менял. Вспомнил, что вместе с Корелиным и генералом к реактивным минометам ходили лейтенанты Иваницкий, Шведов и Залесский. Репин, естественно, фамилий не знал, но описал лейтенантов качественно, узнаваемо. А вот что еще за старший лейтенант был в группе, который всем руководил и который, кажется, разбирался в секретной технике больше других – выяснить не удалось.