Вот прекрасно понимал Малышев, что все это ерунда, что до тех испанцев, что за республику, еще несколько веков, но комок подкатил к горлу, мешал дышать. И не сглотнуть этот комок, не выплюнуть…
– Да никто не собирался расстреливать Власова, – зло бросил Домов. – Его искали. Я лично отправил три группы на поиски. Если бы он собирался выйти, то вышел бы. Из его штаба несколько человек выбрались… А он…
– Не знаю. Я прыгнул к тебе, толкнул… – Костя еле слышно застонал. – Фома – промазал, а Григорий твою пулю мне влепил…
Это все неправда, сказал себе Севка. Врач приемного отделения совсем замотался, устал, да еще профессиональный цинизм. Может, это он так шутил…
– А ваш приятель по происхождению из дворян. И, как мне кажется, не чужд понятий чести. Он бы тоже вполне мог… – Учитель оживился, будто и в самом деле его обрадовала возможность сохранить лейтенантам Красной армии жизнь. – Вот вы, Всеволод, откуда родом?
– Как же, будет… – корреспондент выпустил струйку дыма и сел в кресло. – Все, о стойкости больше не напишешь – спасибо приказу номер двести двадцать семь. Если за спиной заградотряд, какой тут героизм и стойкость? Обычный страх и желание выжить… Если даже и не скажут прямо, то подумают. О приказе сейчас только и разговоров. О приказе да о том, что пулеметы в спину стрелять будут… Хотя какие, на хрен, пулеметы? В общем, нужно искать и думать…