— Это правильно, — одобрил воевода. — В общем, так. Дознание твое я продлить дозволяю, на старом порядке. По розмыслам ты ходить и так можешь. Запрос что на дружинных знатцев отправлять будешь, отпиши как по делу татей нохчских. У тех дикарей любое оружие к месту будет. На это дозволения письмового не даю, понимать должен.
Так же молча оба начали есть, чередуя свое с чужим. Угощались долго. Целый день в седле все же давал о себе знать. Оба уже не юнцы. Наконец, Серый отвалился от стола, выудил из мешка небольшой бурдючок. Отхлебнул немного, передал бею. Тот отказываться не стал, приложившись от души.
А больнее всего в любой схватке, пусть даже и столь быстротечной, — добивать раненых коней. Глаза у них…
— Многоугольники? — недоуменно поднял глаза «торк». — Причем здесь многоугольники?
— Из Киева… — протянул Никифор, будто не веря в услышанное и повторенное.
— Ну почему же никаких? Есть их у меня. Кстати, одна из главных странностей, связанных с русинами — татары.