— Но эти люди, — спросил я, — которые были виновны в беспорядках первого дня, я надеюсь, понесли наказание.
Естественно, мне хотелось задержаться в общем хранилище, но Дзержин меня торопил, и мы, пройдя еще несколько залов и коридоров, оказались наконец перед дверью с табличкой: Мракобесные сочинения С. С. Карнавалова.
— Ничего не всех. Просто меня зовут Искра. Искра — киска, это звучит похоже.
У меня было странное ощущение, когда мы с Дзержином оказались на Красной площади. Такое ощущение, словно я вышел на свободу, а мог бы не выйти.
Убедившись в этом, велел Батюшка выкинуть гляделку в мусор, перестал даже спрашивать, что там, в Москве деется и вернулся к неизбывному своему труду.
— Еще бы! — сказал я. — При виде нагайки как не отречься? Капиталист он или не капиталист, он же не железный. Ему, когда его бьют, больно.