Она этого тоже не поняла и попросила рассказать, о чем примерно писал этот Пушкин. Я сказал, что он писал о самых разных вещах и, например, о любви.
На что Руди вышел наконец из себя, выплюнул сигару, стукнул по столу пустой кружкой, чего я от него, такого уравновешенного, не ожидал.
Я сказал, что не знаю, и спросил, что он здесь делает.
— То есть ты хочешь сказать, что ты и есть самый настоящий антикоммунист?
— Ну и что же случилось с вашим добрейшим Супиком? — спросил я, крайне заинтригованный.
— Ну да, — сказала она, — конечно. Мы, я думаю, во многих отношениях ушли далеко вперед.