Зимой я в очередной раз стал отцом и дедом. Юлия и обе невестки родили девочек. Если первая расстраивалась одна, то вместе с остальными двумя горевали их мужья и свекровь. У Алики появился повод высказать недовольство невесткам, которым она с удовольствием воспользовалась. Упрекнуть ее трудно: как-никак мать троих сыновей. Мне было без разницы. Сартак и Уки еще молоды, успеют нарожать сыновей.
Видимо, после гибели игумена некому было принимать решение.
— Выбор у тебя не богатый: или стать христианином, получить удел и завести семью, или продолжать верить в своих богов и служить за долю в добыче, пока не погибнешь в бою, — сделал я расклад. — Если выберешь первое, предложи царю Ивану стать твоим крестным отцом. Это ему понравится, щедро наградит. Я бы на твоем месте долго не раздумывал. Сейчас Ивану Асеню очень нужны воины. Он не поскупится, чтобы удержать тебя и твой отряд. Когда придут татары, тысячи половцев будут проситься на службу к нему и другим царям и королям, а побежденных никто не уважает и не ценит.
Откуда здесь могут быть суда?! Сейчас не двадцать первый век, когда в этом районе за вахту с десяток судов можно встретить. Тем более, что я приказал на рыбацкие суда не обращать внимание. Наверное, какой-то русский купчишка решил смотаться в Херсон за товаром.
— Пора и нам в бой, — решил я и пошел к ближней башне.
Царь Иван с удовольствием купил у меня всю слоновую кость. Он теперь с утроенной силой ремонтировал и украшал старые церкви и возводил новые. Молодая жена словно бы делилась с ним не только умом, но и силой, задором. Я не стал отвлекать его от таких нужных для государства занятий. На четвертый день, получив деньги и указание передать слоновую кость посаднику, отправился в Созополь.