Даша с интересом смотрела на него. Что ему, ворюге, такое посчитать нужно?
На паромной переправе ничего не изменилось. Даже паромщик тот же. Только вони от гребцов да навоза Даша теперь совершенно не замечала. Смотрела на пустынный по раннему времени заречный берег. Вроде сто лет уже прошло. Вас-Вас вон в какого борова вымахал. А всего-то лето миновало. Ну, по-старому, по-досмертному, — больше полугода. Где-то и день рождения мелькнул. Больше на свечки на торте дуть никогда не придется. Да здесь даже у зажиточных горожан таких барских привычек не заведено.
«Деловые» оживленно забубнили вполголоса. Мааре мимоходом хапнула стакан Даши, в два глотка перелила содержимое в себя и, пробормотав: «Ну и жуть на улицах!» — подсела к друзьям.
Девушка кричала, путая русские и нерусские слова.
Все посмотрели на Дашу, и девушка почувствовала себя совсем лишней.
— Время терять незачем. Мои люди на постоялом дворе у Дровяных ворот. Там есть уютный сарайчик. Сейчас разойдемся. Молодой человек, вы проследите, чтобы дамы не привели «хвост»? За мной, без шуток, следят. Если вы не придете, я не обижусь. Кстати, мадемуазель, вам придется оказать мне честь и помочь при операции. У меня остался только один ассистент…