Даша посасывала кусок черствой лепешки. Что делать-то? Так целый год можно просидеть. Сыро здесь, скоро темнеть начнет. Может, в темноте к ним и подобраться? Даше вспомнились сотни фильмов, которые не слишком-то внимательно смотрела в досмертной жизни. У спецназовцев и индейцев все получалось лихо — подполз, рот зажал, кинжалом в сердце. И так по очереди — сначала часового, потом хоть еще тысячу человек. Сейчас, в этих приречных кустах, все выглядело сложнее. Как подобраться? Ведь как ни ползи, чего-нибудь хрустнет-треснет. И потом, ножом в сердце — это как? С какой стороны бить? А если они вообще спать не лягут?
— Подешевеют, и купим. Сейчас самый сезон.
— Если я отвлекаю от злодейских замыслов, то я обратно пойду, — сказала девушка.
— Чего это я ломаюсь? — Девушка вздернула нос. — В нашем городе что-то похожее бывало. Руководство города формировало тайный отряд по борьбе с преступностью. Чтобы без законов, без приговоров и тюрем. Называли — «эскадрон смерти». В общем, где вор попался — там и смерть.
— Глаза у тебя необычные. Кругом жара, а они холодные. Северные, как снег. Слышала про снег? Разве бывают такие глаза снежные?