«Если он решит лечь со мной в постель, я, наверное, умру», — подумала Аллочка, цепенея.
— Никакие. Без самолюбия. Без совести. Без чувств. Видящие не человека, а титул. Другие артефакты доставляли мне таких — и я присоединил к Преисподней ещё несколько кругов. Этот мирок я превратил бы в адские джунгли… давно мечтал, это было бы так красиво! Смотри, тут всё отлично приживается: и обглодай-дерево, и душилки, и кровопойники… — в голосе Никта послышалась нескрываемая нежность. — Я бы устроил здесь дивный ботанический сад… впрочем, что ты можешь понимать в этом!
— О, вот, кстати, гоблины, — продолжал Тёмный. — Вы не поверите, Аллочка, сколько гоблинов было убито солдатами Грегора во время последней войны…
— Дурочка, — объяснил прихожанам Отец Афалий. — Юродивая во Господе — вон за плечами железяка, вроде вериг. Смотри-ка: видать, из знатной семьи — одежда какая… Небось спятила и из дому сбежала. Совсем сумасшедшая… Вы расходитесь, добрые люди, о безумной церковь позаботится…
— Верёвки разрежь, — сказал Хнуро. — Цепи он не использует; верёвки этой дряни полезнее…
— Я домой хочу! — вырвалось у Аллочки из самого сердца. — Я ни фига не выспалась! У нас сейчас ночь! У меня голова болит. Ты мне все плечи оттянул!