Тин так и не вернулась, а в коридоре я обнаружил сорванную повязку. Мимо я прошел с каменным лицом, делая вид, что меня подобное поведение девушки совершенно не трогает и вообще я эту тряпочку не заметил. Элли за спиной только вздохнул.
Знаю, что уже поздний вечер, но если кто-то и может договориться со спящими торговцами, то это Эл.
– Госпожа травница, госпожа травница! – в комнату заглянула белобрысая голова, – вы здесь? Уф! Это, там в общем народ. Жечь хотят!
В результате все же воспроизвожу теорему Пифагора.
– Да я-то прощу. А вот у мэтра есть одна черта, которую в иных обстоятельствах можно было бы назвать положительной – он очень трепетно относится к данному слову.
– Ну да, конечно! Давай ждать, пока она убьет нас первой!