Над ухом у нее пронзительно зазвенело на три голоса.
– Как так – пень? – спросила она и огляделась вокруг в поисках подходящего пня. – Слушай, это же некорректное сравнение. Пень – остаток от дерева. То есть я – остаток?
Света не стала говорить отчиму, что на улице давно уже лето. Он бы все равно ей не поверил. Для него несколько лет назад навсегда установилась вечная зима. Вадим Петрович застрял в самом долгом и тяжелом ее месяце – феврале.
– Ты знаешь, – удивленно проговорила она, – я, кажется, видела пистолет.
– Сначала быстро прогоним третью сцену, а потом пойдем сначала. Катя, Миша – где Роза Карловна?
– А человек может довести фотографа до этого, если будет повторять бородатую хохму, – сообщила Света, продолжая снимать его с разных ракурсов.