Пока плыл, сердце в груди бешено колотилось. Вокруг не было ничего, кроме захлестывающих волн. Я пытался держать наши головы над водой и не паниковать.
Лицо Анны уже напоминало воздушный шар, а губы так распухли, что кожа треснула. Я поборолся с неотвинчивающейся, с защитой от детей крышечкой, и как только сорвал ее, продвинул под Анну руку, поднял ей голову и вылил прямо в рот сколько-то бенадрила. Анна закашлялась и сплюнула. Не знаю, сколько лекарства в нее попало.
– Не знаю. Ти-Джей задал мне тот же вопрос. Пожалуй, с удовольствием останусь дома. – Я рассказала сестре, как мы с Ти-Джеем отметили мой последний день рождения на острове. Как он понарошку подарил мне книги и музыку. – На этот раз он подарит мне нечто, чего я хочу и сама об этом говорила. Еще бы догадаться, что именно.
Ти-Джей научил меня основам игры, но у меня пока не очень хорошо получалось. По крайней мере, он так думал. А я уже уловила кой-какие тонкости и намеревалась расправиться с противником.
– Надо бы как-нибудь пересечься, – предложил Ти-Джей.
– О, дорогая, – ворковала она, крепко обнимая меня. Разжав руки, женщина заплакала.