Мила, как обычно, запоздало обругала себя: да и она не лучше - привела в дом незнакомого, явно сдвинутого парня, он ведь вполне мог порешить ее для компании, а потом закончить начатое... Ладно, все окончилось благополучно, все живы, комп здоров, и она сейчас может с чистой совестью залечь на часок-другой.
- Глебушка, - спросила Мила, заглядывая ему в лицо. - А кто это все-таки?
- Глебушка! - задушевно сказала писательница. - У меня в холодильнике кончились продукты!
Мужчину, лежавшего на боку, било крупной дрожью, чуть ли не подкидывало, но рваные глубокие раны, ужасавшие Милу, когда тот был оборотнем, казались сейчас сглаженными, старыми. Зажившими.
Глеб шагнул через порог, обхватывая ее вместе с букетом; цветы хрустнули между ними, женщина пискнула, но и не подумала вырываться, наоборот прильнула к нему, горячо выдохнула ему в ухо - аж дрожь по спине:
Глеб сдержал рычание - хотя она бы приняла его просто за телефонные шумы. Выдавил: