Выбросила, подумал Харри. Что ж, справедливо.
Другой надзиратель провел его по коридорам через открытую галерею в центральную часть изолятора. Он говорил о том, что, судя по всему, осень будет теплой, и бренчал большой связкой ключей всякий раз, когда отпирал новую дверь. Они пересекли общий зал, и Харри увидел стол для настольного тенниса с двумя ракетками, раскрытую книгу на столе и чайный уголок, где лежали закуски, хлеб и хлебный нож. Но заключенных не было. Они остановились перед белой дверью, и надзиратель отпер ее.
Плита, гори она в аду, была очень тяжелой, но я обнаружил, что с задней стороны у нее имеются колеса.
— Значит, несмотря на то, что ты уехал в Гонконг, тебя преследуют призраки?
Стоявшие у зеленой железной скамейки два белых парня в куртках на молниях посмотрели на них, разом кивнули и побрели прочь по тропинке, подволакивая ноги.
— Соседний дом тоже принадлежит мне. Там жил адъютант Рейнхарда. Или наоборот.