Я уже говорил, что никогда никого не любил по-настоящему, я это знаю. Но я был очень близко к тому, чтобы полюбить, потому что сам чуть не расплакался.
Поэтому я не вошел, заявив, что обсуждать тут нечего: либо он раскошелится, либо я пойду и сдам его за вознаграждение. Он ответил, что полиция не платит тем, кто пытается настучать на полицейского. Но пять тысяч он наскребет, мы ведь не чужие люди, нас можно считать почти друзьями. Сказал, что столько наличных у него дома нет и нам надо доехать до банкомата, машина внизу, в гараже.
И при звуках ее голоса все остальное стало таким же, как раньше.
— Завтракать? А разве у вас сейчас не четыре часа?
— Мне показалось, ты говорил, что на ней только один замок! — заметил Бернтсен.
— Если скажу, поможешь мне положить конец этому?