— Да, — ответила она и открыла ящик прикроватной тумбочки.
Когда он поднял ногу и захлопнул ею за собой железную дверь, он напомнил мне хренова Брюса Ли. Воздух звенел. Олег поднял голову над усилителем и что-то сказал, но я снова оглох.
— Я знал, что ты рьяный полицейский и моралист, Харри. Олег много рассказывал о тебе Густо, тебе об этом известно? Олег любил тебя той сыновьей любовью, о какой мечтает любой отец. Ревностные моралисты и страждущие любви отцы вроде нас обладают огромной энергией. Слабость наша в том, что мы предсказуемы. Твой приезд был только вопросом времени. У нас в аэропорту Осло есть свой человек, он просматривает списки пассажиров. Мы знали, что ты в пути, еще до того, как ты сел в самолет в Гонконге.
— Ты знаешь, что ответы на эти вопросы я унесу с собой в могилу. Я согласен умереть как собака, но как стукач — нет.
— Это Харри. Какое наказание грозит в наше время осквернителям могил?
— Давай я сформулирую по-другому: моя профессия, моя специальность — убийство. И это по-прежнему единственное, в чем я разбираюсь.