— Ладно, — сказал он и начал закатывать рукав рубашки. — Я с вами.
Его адамово яблоко ходило вверх-вниз, а речь менялась от фальцета до нечленораздельного бормотания.
На часах было 6.30, до восхода солнца, по утверждению утреннего выпуска «Афтенпостен», оставалось еще пятнадцать минут. Турд Шульц свернул газету и положил на стул рядом с собой. Посмотрел на пустой атриум перед входной дверью.
— Это я, — сказал я, когда он наконец ответил.
Хаген молча указал на каменное здание на другой стороне лужайки, за пожелтевшими кленами.
— Разумеется, потому, что у тебя такой великолепный член.