— Без разницы, — пожал плечами Назгул. — Главное, в не слишком дорогой.
— Насколько я знаю, вы уже встречались в России с ясноглазыми. Хочу узнать ваше впечатление о них.
— Круты вы, ребятки, — негромко рассмеялся Назгул. — Пиндосский флот утопили и даже не запарились. Поддайте-ка ветерку — нас ждут.
Как ни странно, новозеландец слышал последний мысленный разговор муллы с детьми, и с болью сжимал кулаки, понимая, что ничем помочь не в состоянии — просто не успеет. Фатих тоже не успел, и дети погибли. И если раньше Рейли хоть немного сочувствовал тем, чья жизнь вскоре бесповоротно изменится, то теперь, после убийства ясноглазых, сочувствия не стало. Остались только брезгливость и омерзение. Они за все заплатят!
Он содрогнулся, вспомнив, как нечто огромное и незримое мгновенно оценило всю его жизнь и с отвращением вышвырнуло вон, словно он был каким-то мерзким насекомым. С тех пор лейтенант пытался понять, что же в нем такого отвратительного — ведь жил, как все. Да, брал, так все же брали! Жить-то на что-то надо, сын в институте учится, да и начальству отстегивать регулярно приходится. Он даже сходил в церковь, но ничего, кроме разочарования, это не принесло.
— Надо же, самарские гномы прорвались, — заметила Сандра. — Думала, они уже того… Эй, пива хотите?