Синие глаза в свете магического огонька казались почти черными, полными внутренней силы, совершенно неожиданной для такого хрупкого существа. Решительно сжатые губы, напряженно выпрямленная спина. Почему раньше она казалась мне некрасивой?
Тихо дремавший во время допроса Ларрех вылез вперед, нависая над тщедушным свидетелем. Трактирщик съежился на табурете, став еще меньше и тщедушнее, и исподлобья уставился на воина.
Магический индикатор мигнул, сверяясь с образцом, привезенным из Тэрсхора, и запульсировал, наливаясь злым красным огнем. Обнаглевший Темный, не скрываясь, творил свою волшбу в столице, прямо под носом у инквизиторов.
У вдовы десятника комнат тоже не оказалось — родственники из деревни приехали, но рекомендации Уньяны сделали свое дело, и я был направлен к старой Ганье (тут второй дом за углом), от Ганьи — к хромому Толву (почти у самого Южного моста дом с красной дверью, не ошибетесь) и наконец устроился в небольшом опрятном домике очередной вдовы кого-то там. Одной стороной фундамента дом спускался в воду, и из окон моей комнаты открывался прекрасный вид на склады, расположенные на том берегу. Хорошее место. Надо будет вечером подходящий амулет начаровать и в случае необходимости по воде можно будет уйти.
— Здравствуйте, уважаемый. Мне нужно задать вам несколько вопросов. — За два дня фраза успела набить оскомину и вязла в зубах. Ничего, скоро все закончится. Так или иначе.
— Не должны. Да и Лими за ними присмотрит. Кстати, позвольте представить вам мою гувернантку, фаэту Талимию. Она в курсе всех моих дел. Лими, это заклинатель Киорсах.