— И как?.. — Майор не договорил, но «попаданец» понял.
Привычным усилием воли, казалось, давно и прочно забытым за ненадобностью, Иван Терентьев отключился от всего стороннего и наконец додумал одну простую мысль.
— Виктор, — решилась она наконец. — Скажи, я была хорошей женой?
Сейчас он снова жил, он творил историю и определял судьбы миллионов. Он пил жизнь полной чашей, наслаждаясь каждой минутой, каждым поступком, и перед этим полным, всеобъемлющим счастьем телесная усталость была ничем, бесплотным прахом.
Александру Трубникову, давшему мне немало денных литературных и технических советов;
Ночь опустилась на берега реки, накрывая серо-черным пологом лес, изрытый воронками, вывороченный разрывами. Голые деревья, потерявшие остатки осенней листвы, протягивали вверх изрубленные осколками ветви, словно умоляли небеса сжалиться.