Адеры всё это тоже прекрасно понимали. Во всяком случае, первыми лезть в драку они уже не стремились, их корабли нависали над имперским флотом, но в атаку пока не шли. Начиналась игра нервов.
По-видимому, лицезрение мордоворота, способного одним движением оторвать ему голову, вогнало принимающую сторону в лёгкий ступор. Во всяком случае, пауза явно затягивалась, и Ковалёву пришлось кашлянуть в кулак, чтобы намекнуть о том, что люди все тут занятые и просто так стоять – только терять зря время. Контр-адмирал намёк понял.
– Не такая уж и слабая, – заметил президент.
– Ты это… Насчёт молодого-то полегче. Ты сейчас тоже не старик.
Да ещё Олаф напортачил-таки. Теперь европейцы опять начали ощущать себя высшей расой. Оно и неплохо, конечно, только вылилось это в очень неприятные эксцессы вроде стрельбы. Некоторые умники вдобавок принялись вопить, что раз уж русские смешали свою кровь с азиатами, то… и далее по тексту. Ну, им, конечно, рты заткнули быстро, но осадочек всё равно остался.
Вот так и оказался адмирал Ковалёв по гроб жизни обязан раздолбаю Синицыну, который, наплевав и на устав, и на прямой приказ, фактически угнал собственный корабль и в режиме максимальной маскировки следовал за «Мечтой» на почтительном расстоянии. А когда засёк взрыв, на всех парах ринулся к месту боя и успел вытащить адмирала, точнее, то, что от него осталось, из обломков корабля буквально за считаные минуты до того, как стало бы совсем поздно.