– Признаться честно, мне предлагали послать кого-нибудь вместо себя. Говорили, что опасно…
Пока же Ковалёв быстро проанализировал результаты первой схватки. По всему выходило, что закончилась она практически вничью – у опелов были серьёзные, но не фатальные повреждения нескольких кораблей, которые не потеряли ход. Их боеспособность, если верить потоку непрерывно идущей на флагман информации, могла быть частично восстановлена в полевых условиях. Пострадали в основном системы жизнеобеспечения и вынесенные на внешнюю обшивку локаторы – неплохо защищенная бронёй и дополнительными силовыми полями артиллерия кораблей практически не пострадала. Конечно, стоило поднапрячься с ремонтом, но это было уже дело техники и желания. Собственно, этим опелы сейчас и занимались, в пожарном порядке латая пробоины.
– Мне – нет. Все отлично знают, что там, где велик риск, я предпочту пойти первым, и переубедить меня не получится.
Адеров на этом корабле было просто немерено. А коридоры чужого корабля поражали своими циклопическими размерами, и по ним могла без проблем продвигаться даже лёгкая бронетехника. Этим и воспользовался Шурманов, перебросивший на помощь десанту всех имеющихся у него боевых роботов и десяток БТРов имперского производства, которые нашлись в кажущихся бездонными трюмах линкора, – они исключительно хорошо вписывались в местные лабиринты. В общем, штурм получился зрелищным, со стрельбой и прочими светозвуковыми эффектами, тем более что ящеры сдаваться не собирались. Имперцы же намерены были пройти вперёд, и не церемонились при этом. Так что стрельба была невероятно интенсивной, к БТРам еле успевали боезапас подвозить.
Дайяна перебралась к нему в каюту в тот же день, как адмирала выписали из госпиталя. Никого не спросила, просто поставила всех, включая самого Ковалёва, перед фактом. Пожалуй, Ковалёв был тогда единственным, кто возмутился самоуправством, остальные восприняли такое положение вещей как должное. Даже Шерр лишь вздохнул печально, но ни слова не сказал – очевидно, считал, что право на женщину, завоёванное кровью, не оспоришь. Сам Ковалёв тогда, правда, офигел, но что поделаешь, связался с сильной женщиной – будь готов принимать все прелести её характера. Пришлось смириться.