Рукоять таинственно поблескивает, отполирована явно ладонью, такое чувствуется. Пальцы дрожат от жажды взять, я с трудом убрал руку за спину.
Бобик подставил голову под ее пальцы. Она робко пошевелила ими, Бобик едва не замурлыкал, как самый паршивый кот.
Я сел рядом, спутанные волосы пружинят и не дают погладить по голове. Пальцы сразу ощутили застывшую корку крови, словно палач не только ломал кости, но и пробивал череп.
– Не знаю, – ответил я честно. – Но раз уж в моих руках какая-то власть над целым регионом, то будет не совсем хорошо, если ничего не сделаю, чтобы не улучшить… гм, даже не знаю пока, что улучшить. Как собака – чувствую, но сказать не могу. Благосостояние? Экономику? Тут все так запущено, что надо собрать немало умных голов, чтобы совместно решили…
– Ох, – прошептала она, румянец залил обе щеки. – Что это я… Пора разжигать огонь на кухне!
– Насчет возмужания, – ответил я нервно, – не уверен, но что-то во мне поменялось, верно. Слишком многое свалилось на мою голову, которую я вообще-то берег от любых забот. Отец Дитрих, повторяю, вы мне нужны в моей Армландии! Не увиливайте от серьезной работы.