Слуги забегали вперед, распахивали двери, я поднялся по лестнице, стражи бодро стукнули древками копий в пол, бдим, я переступил порог своих покоев.
– Вот-вот, вы тоже… позвольте ответить любезностью на любезность, очень точно подметили одну деталь. Я хоть и скептически отношусь ко всей этой ерунде вроде морали и непонятной вообще-то этики, до сих пор не знаю, что это, но иногда какая-то вожжа попадает под хвост… или шлея, уж не помню, но нечто меня ведет, как вы верно заметили, в угоду этим моральным вывихам. И потому даже сейчас не могу все бросить и уйти в свой мир.
– Слабого бы увидел, – пояснил я. – Да и не испугался бы. А так я весь заледенел! Ну, не весь, но шкура в гусиках до самых пяток.
– Не ликуй, – сказал он злобно. – Если только с монастырем что-то пойдет не так, я тут же дам той бумаге ход.
Я пробрался к конюшне, вперед меня ринулись несколько челядинцев, толкались и пихались. Быстро отбросали снег, чтобы чуть приоткрыть дверь. Я протиснулся, Бобик следом, в полутьме Зайчик встретил нас довольным ржанием.
Даже замок барона Эстергазэ не такой, как те, старой работы, в которых я побывал. В этом нет того, без чего невозможно представить себе нормальные замки, а также любые древние дома, болота, кладбища, руины – привидений. Или хотя бы призраков. Простой народ панически страшится призраков, хотя, как мне кажется, большей частью напрасно. В основном призраки безобидны, разве что иногда докучают стонами, жалобами или звоном призрачных цепей. Но пообщаться с ними бывает очень полезно, знаю по себе.