Я разрубил веревки, Фрида начала бессильно оседать, я поспешно подхватил замерзшее и изломанное нечеловеческими пытками тело. Она вздохнула, я видел, как пытается удержать сознание, из моего тела пошла горячая волна, оставив в груди холод.
Она бросила ему беглый взгляд, в котором я прочел: не сейчас. Поговорим потом. А пока иди к королю.
– Да-да, – согласился он и снова вытер слезы, – у нас никогда о таких рыцарях, как доблестный Синдбад, и не слышали… У нас так мало чудесного!
– Там тоже было некоторое… некоторые попытки отделиться. Потому я и послал Киллпатрика, как надежного человека, уладить такие мелочи.
– Чем? – спросила она сердито. – Непоженимостью?
– Отец Дитрих, а что тогда бегство от ответственности? Не знаю, как там короли, но я хочу дать бой. Я не замечал в себе такой воинственности, но сейчас я зол. Я никому не позволю записывать себя в свою партию и пользоваться моим бюллетенем. Я сам решаю, куда идти и с какой скоростью. Отец Дитрих, сейчас речь идет не о спасении моей души!