– Я расстался с иллюзиями, – ответил я бодро, – но не с зубами. Как видите, я держу язык за зубами – наготове.
– С вами никогда не угадаешь, когда пора. Вы из таких безнадежных положений выныривали, да еще со щукой в зубах!
– Я говорил всю ночь с Господом, – проговорил Ульфилла.
Все такой же плечистый, широкогрудый, но теперь брюхо дай боже, свисает и через ремень, и по бокам настоящие подушки. Красная, как у свежей семги, рожа раздалась, второй подбородок побольше первого, а третий вдвое шире второго, багровые щеки величественно опускаются на плечи. Только глаза не изменились: светлые, холодноватые, да брови разве что остались такими же густыми и косматыми.
– Это никому, – заверил он. – Только для работы!.. Присядете, ваша милость?
– Не поможет, посланник дьявола! Я уже написал, как ты освободил осужденную на очищение от грехов ведьму! Теперь тебя не спасут и стены твоего замка!.. Церковь разошлет указ, что ты – отлучен, и отныне под страхом отлучения тебе никто не подаст воды, не даст ночлега, а всякий встречный должен постараться убить, ибо убившему простятся все грехи земные! Даже если убьет разбойник или клятвопреступник.