— Знаешь, — сказала она, — если тебе еще раз захочется поставить меня на паузу, делай это не тогда, когда лезешь в экранный словарь, а когда решишь заняться со мной любовью. Хорошо?
Неприличные слова, которые воин уже практически орал, заглушило биканье.
Пока я смотрел на прощающуюся с фон Триером толпу (пришло не меньше сорока человек, почти столько же, сколько на пупараса Трыга — а смотрело, наверное, миллионов десять), она принялась объяснять юным оркам, откуда взялось слово «вертухай».
— На рынок. Или… на Оркскую Славу. Это, кстати, было бы хорошо.
Представлять себя на месте Бернара-Анри я не стал.
— Постой, Кая, постой… Ведь мы с тобой не враги.