— Как настроение в Савуази? Что говорят о предстоящей войне?
Герберт зашел сзади, топор несет вроде бы небрежно, однако на следующем шаге страшное орудие убийства взвилось в воздух, острейшее лезвие прорезало воздух наискось.
— Из Сен-Мари, — сказал я, — уже идут быстрым маршем, я уверен, закаленные в боях армии стальграфа Филиппа Мансфельда и рейнграфа Чарльза Мандершайда!.. И тогда Мунтвиг окончательно поймет, что не стоило ему идти по дороге Карла.
— Знаете, леди Конституция, я уже чувствую себя таким либералом, таким либералом!
С изумлением увидел, как вперед выехали на мулах священники и начали раздавать причастие рыцарям, осеняя крестным знамением целые отряды.
За мной ринулись из зарослей люди Норберта. Клемент и Сулливан отстали, особенно последний на своем меланхоличном носороге, однако на своих тяжелых конях они легко протаранили первые ряды обороняющихся, смяли и порубили людей у костра, набросились на мирно отдыхавших, что вскочили и спросонья хлопали глазами, а их рубили, кололи, топтали и рассекали, как приготовленный для забоя скот.